Оливия Джоулз, или Пылкое воображение - Страница 51

Человек в лодке помахал ей рукой, приглушил мотор и изящной дугой вырулил к пристани. Катер был красивый, большой, с белыми кожаными сиденьями и полированными дверями, ведущими в каюту.

– Para el asropuerto Roatän? – крикнула она матросу.

– Si, senorita, suba abordo, – ответил он, пришвартовал катер, закинул на борт ее сумку и протянул ей руку, чтобы помочь взобраться. Потом отвязал канат, включил мотор на полную мощь и вышел в открытое море.

Выпрямившись на краешке белого кожаного сиденья, Оливия все оглядывалась назад, пока берег острова Попайян не исчез вдали, потом стала с нетерпением смотреть вперед, на пустынный пока что горизонт. Дверь кабины отворилась, и наружу высунулась черноволосая и курчавая лысеющая голова. Человек поднял на нее взгляд, и по всему его лицу расплылась масляная, заискивающая улыбка.

34

Оливия сидела на носу катера в белом кожаном кресле для пассажиров, пытаясь побороть приступы морской болезни, голова ее моталась, как у тряпичной куклы, словно каждая новая волна наотмашь била ее по лицу. Альфонсо же тем временем, тоже промокший насквозь, стоял у руля в совершенно идиотском наряде: на нем были белая рубашка, белые шорты, белые гольфы и капитанская фуражка. Он управлял катером неумело и слишком быстро, совсем не учитывая силу ветра, отчего суденышко то вставало на дыбы, то плюхалась носом в очередную волну. Он жестами указывал ей на показавшийся впереди берег и что-то кричал, но что – было не слышно из-за рева мотора.

«Ну как, – мрачно думала Оливия, – как можно быть такой набитой дурой? Мисс Рути работает на Альфонсо. Мисс Рути, скорее всего, отравила банановый пирог – и голову Дуэйну тоже она отрезала. Она – как тот злой гном в красном плаще из фильма «Не оглядывайся назад». Вот сейчас вылезет из каюты в костюме Красной Шапочки и перережет мне горло. Что же мне делать?» Ответ на этот вопрос, надо полагать, был такой: ничего. Шляпную булавку она по-прежнему сжимала в кулаке. Ручка-пульверизатор лежала у нее в кармане, но, если взглянуть правде в глаза, шансы одолеть двух бугаев с помощью ручки и булавки были невелики.

– Куда мы направляемся? – прокричала она. – Мне надо в аэропорт.

– Это сюрприз, – весело отвечал ей на это Альфонсо. – Сюрприз от мистера Феррамо.

– Стойте, стойте! – воскликнула она. – Остановите катер!

Коротышка лишь рассмеялся в ответ хриплым смехом и направил лодку навстречу новой накатившей волне.

– Мне плохо! – взмолилась Оливия, склонившись над безупречно чистым сиденьем, – и притворилась, что ее рвет.

Он вскочил как ужаленный и мигом выключил двигатель.

– За борт, – крикнул он, махнул рукой. – Туда. Педро. Aqua. Живо.

Она перегнулась через борт, словно не в силах сдержать рвоту – в данных обстоятельствах не так уж трудно это было сымитировать – и откинулась на сиденье, зажимая рукой рот.

– Куда мы плывем? – спросила она слабым голосом.

– В отель мистера Феррамо. Это сюрприз.

– А меня спросить забыли? Это похищение!

Альфонсо, все с той же масляной улыбкой, снова завел двигатель.

– Приятный сюрприз!

Жаль, что ее уже не тошнит. «В следующий раз я сделаю это по-настоящему, – мысленно пообещала она. – Прямо ему на шортики».

Когда они обогнули мыс, глазам их предстала идиллическая картина: белый песок и лазурное море, в прибрежных волнах весело резвятся отдыхающие. Как бы хотелось Оливии добраться до них и крикнуть во всеуслышание: «Как вы не понимаете, что все это мерзость и гадость! Здесь все создано для убийства!»

Матрос подошел к рулевому колесу, предлагая сменить Альфонсо у руля, но тот нетерпеливо отмахнулся и с ревом направил катер к причалу, как любят изображать в рекламе геля для душа или жвачки, «незаменимой после еды». Но тут же понял, что переоценил свои силы. Он свернул влево, распугивая любителей поплавать с трубкой и едва не срезав водного лыжника, сделал неуклюжий разворот, взбаламутив воду, и наконец заглушил мотор – можно сказать, почти вовремя, потому что катер все равно врезался в причал. Альфонсо выругался.

– Сразу видно мастера, – заметила Оливия.

Он усмехнулся:

– Благодарю. Добро пожаловать в Ла-Исла-Бонита!

Девушка тяжело вздохнула.

Ступив ногой на твердую почву – вернее, на бетонный причал, – чувствуя, как солнце подсушивает ее промокшую одежду и морская болезнь понемногу проходит, Оливия подумала, что не все так уж плохо, в конце-то концов. Приятный молодой человек в белых шортах до колен взял у нее сумку и предложил проводить ее до номера. Приятные юноши из гостиничной обслуги, похоже, становятся лейтмотивом ее путешествия. Она вспомнила первого, из «Стандард Отеля», синеглазого, с накачанными мышцами, аккуратными бачками и острой бородкой, каких любят рисовать на детских магнитных досках, и мысленно напомнила себе, что надо бы проверить комнату на предмет жучков. А потом вдруг ее осенило: Мортон, с осветленными, коротко подстриженными волосами и серыми выразительными глазами; дайвер в черном резиновом капюшоне, пристально следивший за ней из-под маски; коридорный в «Стандарде» с телом атлета и с пронзительно синими глазами, цвет которых так не вязался с растительностью на лице. Как же она не подумала, ведь есть же такая штука, как цветные контактные линзы! Все это был один и тот же человек.

Стараясь сохранять самообладание и борясь с желанием попристальнее разглядеть теперешнего юношу, она пошла за ним следом по деревянным мосткам, где вместо перил были натянутые канаты. Курорт был сказочно экологичен, настоящий рай для любителей походить босиком: дорожки, присыпанные кусочками коры, солнечные батареи, деревянные резные таблички с названиями растений. «Интересно, есть ли здесь табличка с названием «клещевина»?» – подумала Оливия и взяла на заметку, что надо бы прогуляться с утра и поискать, не валяется ли где дохлая коза.